О христианской медитации
МЕЖДУНАРОДНОЕ ОБЩЕСТВО ХРИСТИАНСКОЙ МЕДИТАЦИИ
(The World Community for Christian Meditation
о. Лоренс Фримен OSB
Ответ: По всей видимости, вы – отличный католик! Огромное чувство вины – и никаких действий …
(смех в зале и апплодисменты)
… к тому же, вы задаете священнику вопрос, на который и сами знаете ответ.
Расскажу одну из притч отцов-пустынников. Двое монахов странствуют вдоль реки. Младший монах задает старшему массу вопросов относительно реки. В конце-концов старший монах теряет терпение и сталкивает молодого в эту реку, говоря: «Теперь ты точно знаешь, какова река».
(смех в зале)
Поэтому я считаю, что пять минут медитации стоят больше, чем десять часов разговоров о ней. Медитация является одной из тех вещей, научиться которым можно только практикуя их. Опыт – лучший учитель. Но когда опыт растёт, нам также становится интересно, каким образом это происходит. Конечно, это никогда не получится понять в полной мере, хотя можно заложить основу этого понимания. Но именно опыт должен быть первым, и только после – осмысление.
2. Как именно следует дышать, как делать вход и выдох во время произнесения «маранафа», или другого слова-молитвы?
Ответ: Нет каких-то особых предписаний касательно техники дыхания. Ну разве что единственное правило – не прекращайте дышать!
(смех в зале)
Большинство людей произносит слово в ритме своего дыхания. Например, можно выговаривать слово на входе, а выдыхать в молчании. Также можно произносить два первых слога на вдохе, а два вторых – на выдохе. Но думаю, лучше всего это делать наиболее удобным для вас способом. И не думайте о дыхании, когда вы произносите слово, отдайте все свое внимание слову. Не стоит редуцировать понимание практики до техники. Не стоит также привязывать слово к дыханию чересчур жестко, так как во время погружения в медитацию ваше дыхание будет замедляться и становиться более глубоким. Тогда слово само найдет соответствующий ритм, внутренний ритм. В начале медитации можно синхронизировать слово с ритмом дыхания, — это обычно довольно удобно. Но стоит помнить прежде всего о том, чтобы все свое внимание отдать произнесению слова.
3. Как долго должна длиться медитация?
Ответ: Я рекомендовал бы минимум двадцать минут. Хотя бы потому, что требуется определенное время, чтобы сознание успокоилось. Выпекая хлеб, мы оставляем его в печи на определенное время. Так что я рекомендую начать с двадцати минут и на протяжении первого года медитации постепенно увеличить время до получаса. А полчаса – это традиционный отрезок времени для созерцательной молитвы в западной традиции. Если бы мы искали библейского авторитета по этому вопросу, в книге Откровения, когда преломляется седьмая печать, на небе воцаряется тишина на протяжении получаса, согласно, видимо, каким-то способам измерения времени. Думаю, что найдется несколько таких человек, для которых пока и двадцати минут будет многовато. Например, в тюрьмах и в других стрессогенерирующих психологических условиях, или для людей, проходящих через очень тяжелые, болезненные периоды жизни, — тут следует быть более гибким в этом вопросе. Но для большинства из нас, как мне кажется, двадцать минут вполне подойдет. Быть может, мы будем удивлены тем, что у нас есть к этому способность. Для детей же предлагается правило «плюс одна минута на один год возраста» — и так аж до возраста двадцати девяти лет…
(смех в зале)
…и тогда мы снова вернемся к одной минуте.
(смех в зале)
Но вообще-то дети – и даже маленькие дети – как ни странно, очень часто имеют склонность даже к длительным периодам медитации. В своем правиле Св.Бенедикт писал, что молитва должна быть краткой, но частой. Думаю, в этом есть много смысла. Ведь медитация также является и работой над вниманием, и не так-то просто удерживать внимание на протяжении слишком долгого периода времени.
4. Что делать, если во время медитации появляются неприятные ощущения? Прерваться и начать снова, или же вернуться к медитации позже? И как держаться дисциплины регулярной практики? Например, вставать каждый день на полчаса раньше, это для меня серьезное испытание. Вечером уже проще.
Ответ: Если во время медитации ты ощутишь внезапное возрастание беспокойства или боли, лучшим выходом будет постараться остаться со словом и позволить этому беспокойству уйти на задний план, раствориться, — конечно, если вы это сможете. Причиной, по которой это будет лучшим выходом, является не то, что мы будем подавлять в себе это беспокойство, но, откровенно говоря, совсем наоборот. Мы освобождаем это беспокойство от подавления и начинаем интегрировать его в нашу жизнь. Если это очень сильное чувство, и особенно если оно очень долго было вами подавляемо, тогда это будет требовать немало времени. Но всякий раз, когда вы сможете пройти со своей медитацией над этим беспокойством, вы будете продвигаться вперед. И это беспокойство постепенно будет утрачивать свою власть над вами. Секрет состоит в том, чтобы в такие моменты произносить свое слово очень мягко и смиренно. Также, как вы помните, вчера я говорил вам о чувстве перфекционизма. Никогда не думайте, что такого рода медитативная сессия является неудачей. Как я говорил вчера, следует начать с принятия собственного опыта, такого, каким он является в данный момент. Чем менее мы являемся перфекционистами, чем мягче мы способны поступать сами с собой, тем быстрее медитация сможет совершить свою работу. Но все же следует стараться делать так хорошо, как ты можешь. Если твои неприятные ощущения и беспокойство будут настолько велики, что ты не сможешь продолжать, ну что ж, тогда ты вернешься к медитации в следующий раз. Очевидно, медитативная дисциплина, попытка вписать ее в нашу жизнь, является для каждого из нас большим испытанием. Со временем это становится хорошей привычкой, но все мы знаем, что хорошие привычки укореняются намного медленней, чем плохие. Главное – это не утратить желания это делать. Следует понять, откуда в нас происходит это чувство желания медитации. Очевидно, это это не желание быть идеальными, но желание быть самими собой. Томас Мертон говорил, что после многих лет пришел к выводу, что святость, «быть святым», — это просто-напросто «быть самим собой». Если же мы сможем исходить из этой позиции, а не из позиции перфекционизма, нам будет намного легче постепенно построить свою дисциплину практики. Нам будет проще заметить те возможности, которые помогут нам укреплять эту дисциплину. Хорошим примером являются эти дни нашего ритрита: посвящение определенных дней в течение года для подобных встреч поможет нашему процессу. А еженедельная медитация с другими людьми в медитативных группах также является хорошим укреплением нашей ежедневной практики. Есть и другие источники, к которым можно обратиться в связи с этим вопросом. Например, это веб-сайты о христианской медитации: весьма много информации есть на польской и на международной странице, — на последней есть также аудиофайлы, тематические подкасты, поэтому тут вы сможете «убить двух зайцев» — выучить английский и улучшить свою медитативную практику…
(смех в зале)
…это нечто вроде того, что буддисты называют «средствами умения». Св. Бенедикт называет их «орудиями доброго труда». Если ты собираешься выполнить какую-либо работу, тебе понадобятся соответственные инструменты. Например, если ты хочешь записать этот разговор, тебе нужна определенная компьютерная программа. Существует множество средств, которыми мы можем пользоваться, и использование этих интсрументов должно быть для нас удобным и приятным. Поэтому не стоит подходить к медитации как к тяжелой религиозной обязанности, которая вызовет у вас чувство вины, если вы не справитесь. Но найдите внутри себя такое место, в котором кроется желание делать это. Это простое, правдивое место. Посещайте это место как можно чаще.
А если речь идет об утренних вставаниях – важнее всего вообще проснуться.
(смех в зале)
Как-то я разговаривал в одним человеком, который жаловался, что всегда засыпает во время медитации. Я ему сказал, что обычно вроде бы первая медитация в день – это та медитация, во время которой человек наиболее свеж и бодр. А он ответил мне, что засыпает даже во время первой медитации…
(смех в зале)
…но после длительной беседы с ним я выяснил, что во время этой первой медитации он вообще еще не выходит из кровати.
(смех в зале)
Ответ: Важнее – следовать…за лидером.
(смех в зале)
Вопрос в том, что значит лидер. Кто является нашим лидером?
Голос в зале: Иисус Христос!
Прекрасный ответ! Итак, лучший гуру для христианина – это Иисус. Иисус обещал нам, что Он и в дальнейшем останется с нами и будет учить нас Духом Святым, до конца времен. Поэтому христиане не ищут внешнего гуру. Наш гуру – это внутренний учитель. Он знает тебя очень хорошо. Он знает тебя лучше, чем ты сам знаешь себя. Он знает, что тебе нужно. Все, что тебе необходимо, Он даст тебе. В зависимости от того, что тебе необходимо в данный момент, Он будет проявляться в разных людях, в разных формах. Определенно, величайшей благодатью в моей жизни было то, что моим учителем был Джон Мейн. Но он никогда не указывал на себя самого. Он всегда показывал совсем в другую сторону. Но именно благодаря Джону Мейну я смог лучше понять Иисуса. Существуют моменты, когда мы можем нуждаться в «видимом» учителе. Быть может, такой учитель сможет быть с нами только краткое время, и очень скоро он растворится снова в Духе Святом, и снова перестанет быть видимым. Конечно, слишком сильная привязанность к видимому учителю является большой опасностью. Но иногда, если это необходимо, посвящение такому учителю может быть настоящей благодатью в нашей жизни. Впрочем, это происходит крайне редко. Редко можно встретить учителя, обладающего такими качествами. Но, как я уже говорил, мы получаем то, что нам необходимо. Наиболее распространенным проявлением Иисуса в нашей жизни является община, духовная близость, которую мы открываем между нами и другими паломниками на этом пути. Но не следует слишком романтизировать общину. В общине могут происходить конфликты. Нашей задачей является преодоление этих конфликтов с любовью. Есть много людей, для которых жизнь в общине слишком сложна. Я говорил с молодыми людьми, которые живут вместе в медитативной общине. Они переживали некоторые серьезные конфликты. Но то, что меня удивило, было их решение — невзирая на это, продолжать жить вместе еще год. Одна из этих моложых женщин очень красиво об этом высказалась. Она сказала: «Легче жить одному, но я очень продвинулась в процессе самопознание благодаря общине». Нужно помнить то, что говорили отцы-пустынники о знании самих себя. Они говорили, что сложнее дойти до знания о самих себе, чем обладать силой совершения чудес. Правда, существуют разны формы общин, не все из них так уж переполнены эмоциями. Но думаю, что, медитируя в общине, делясь жизнью и работой, мы можем многому научиться, учась у нашего учителя Христа. Общинность уменьшает излишний индивидуализм нашей духовной практики и связанный с ним эгоизм. Взамен устанавливается определенное личностное измерение этого опыта. Личность всегда остается кем-то, состоящим в связях, а эго – чем-то отделенным. Именно поэтому любое страдание имеет свой источник в эго. Но этот опыт связей, взаимоотношений с другими является по сути проявлением нашей связи с Богом, воплощенной в Иисусе.
6. Является ли для Вас Бог личностью?
Ответ: Он не является «личностью вообще», но, с другой стороны, для меня Он очень личностен. Думаю, что Бог не является просто одной личностью, одним существом из многих существ, но Бог является самим существованием. Как же мы можем получить опыт этого? Через парадокс того, что Бог живет в нас самих, Он ближе ко мне, чем я сам, что означает, что Он является источником моего существования, но одновременно Бог трансцендентен, Он недоступен моему знанию. Мы нуждаемся в обоих этих измерениях, чтобы познать Бога. Именно поэтому так важно, чтобы мы усваивали нашу мистическую традицию. Как вы видите, я ношу очки, которые состоят из двух линз. Когда я читаю книги, я надеваю другую пару очков – для чтения. И как-то раз я надел эти очки для чтения и испытал шок. Мне внезапно показалось, что я в один момент состарился, что что-то случилось с моими глазами, я не мог сфокусировать зрение на странице. Я вертел книгу так и эдак, включал свет поярче, но так и не смог ничего прочесть. Меня это расстроило. Я подумал: «Наверное, стоит протереть очки». Итак, я протер одно стекло, а когда попытался протереть другое, то оказалось, что этого втрого стекла там нет.
(смех в зале)
Какое же я ощутил облегчение! Хотя, конечно, я еще должен был найти это второе стекло, а с линзами обычно дело обстоит так, что смотришь через них, а не на них…
(смех в зале)
…в конце-концов мне удалось его найти, и я вставил его назад в оправу. Это слегка напоминает те два полушария мозга, о которых я говорил вчера, — или же Марфу и Марию. Эти два стекла можно сравнить с двумя способами постижения Бога. В мистической традиции эти способы называются «катафатическим» и «апофатическим». Катафатический говорит, что Бог – это Троица, трое в одном, Отец и Сын и Дух Святой, Иисус Христос – Сын Божий, и другие утверждения из Символа Веры. Но апофатический взгляд утверждает, что это все – только слова, язык. Мы используем человеческий термины, чтобы описать божественное. Св. Фома Аквинский говорил, что любой язык, который мы используем, чтобы говорить о Боге, используется абсолютно иным образом, чем язык, используемый в обычной беседе. Св.Августин говорил: «Если ты можешь это понять, это не является Богом». В «Облаке неведения» мы читаем: «Никогда не познаем Бога мыслью, но только любовью». Итак, это те самые две линзы. Нам нужны оба стекла, чтобы мы могли сфокусироваться. И потому мы должны найти соответственное место для этого созерцательного, мистического взгляда на Бога. А то, что происходит в христианстве уже на протяжении нескольких сотен лет, напоминает хождение только с одним стеклом в очках. Ничего удивительного, в связи с этим, что в один прекрасный момент мы видим, как епископы благословляют бомбы, оружие массового уничтожения. Или появляется обычай, согласно которому все приходят на мессу, но никто не принимает Причастия, — потому что все мы были якобы недостойны этого. Это очень странное искажение самого понятия Евхаристии. Если мы будем ходить только с одной линзой, неудивительно, что мы будем совершать подобные ошибки. Итак, является ли Бог личностью? – и да, и нет.
7. Почему Вы носите белое облачение? Ведь Вы – бенедиктинец, а у них ведь темные одежды.
(смех в зале)
Ответ: Я – идеальный бенедиктинец! *
(смех в зале)
*(Традиционным облачением монахов-оливетанцев (Бенедиктинская Конгрегация Пресвятой Марии с горы Оливето) является белый хабит)
8. Отец Лоренс сказал, что медитация ведет к ощущению пустоты. Наполнит ли Бог впоследствии эту пустоту? Или же Бог и является этой «пустотой»? Может ли медитация вести к опыту «Бога живого»?
Ответ: Думаю, что это так, — медитация ведет нас к опыту Бога живого. Именно этот опыт Бога может поставить под вопрос многие из наших идей о Боге. Для нас важным является это слово «пустота». Св.Павел использовал его, чтобы описать воплощение. «Бог сделал себя пустым, чтобы стать человеком…»
Голос из зала: По-польски это место переведено по-другому, без использования слова «пустота». Скорее, там речь идет об «обнаженности»?
О.Лоренс: Греческое слово в библейском тексте – «кенозис». Можно сказать, что оно означает оба эти понятия, но оно определенно включает в себя понятие пустоты. Иисус, который есть «Людское Слово Божье», — можно сказать, даже самый лучший человеческий переводчик не сможет перевести это в совершенстве. Но именно воплощение Иисуса является самым лучшим «переводом» с божественного языка на человеческий. И именно это происходит в процессе «кенозиса» — то есть «обнажения» или «опустошения». Этот процесс «опустошения» продолжается далее в жизни Иисуса – мы можем видеть это в Евангелии. Когда Иисус опустошил себя, Он познал себя самого, познал себя как Сына. Можно сказал, что Он получил опыт единственной в своем роде связи с Отцом. В христианстве еще одним словом, описывающим эту пустоту, является одна из Заповедей блаженства – «нищета духом». Это и есть то, чему мы учимся в медитации. «Нищета духом» является абсолютной противоположностью «обладания», это оставление всего, что имеешь. Здесь речь идет не только о предметах, которыми мы обладаем, но и о ментальном «имуществе», состоянии сознания, и также о том, чем мы только жаждем обладать, то есть мы фактически избавляемся от самой жажды обладания. Именно это мы имеем в виду, говоря о «нищете духом» и о пустоте. Когда буддисты употребляют слово «пустота», обычно оно неверно интерпретируется европейцами. Мы думаем, что оно означает «ничто», что буддизм нигилистичен. Было бы странно, если бы существовала целая религия, которая опиралась бы на «ничто». Но «пустота» не означает «ничто». «Пустота» отсылает нас к сущностной природе всего. Вероятно, «пустота» не является самым лучшим словом, чтобы описать это. Все является конечным и лишено независимого существования. Для меня это является наилучшим определением творения, а также и акта творения. Творение смертно и не может существовать независимо от Бога. А буддист скорее скажет: «Если у тебя будет настоящий опыт пустоты, тогда ты узнаешь, что это был истинный опыт, ибо он вызывает радость». «Благословенны» — то есть счастливы – «нищие духом, ибо их есть Царствие Небесное». И снова мы имеем дело с парадоксом, для понимания которого нам необходимы оба стекла наших очков. Эта «пустота», «кенозис», ведет нас к полноте, которая по-гречески называется «плерома», — к полноте Христа. Итак, мы можем сказать, как тысячи лет назад говорили это мудрецы Индии, «пустота есть полнота, а полнота есть пустота».
Обсудить у себя
0
(The World Community for Christian Meditation
о. Лоренс Фримен OSB
“Медитатио 2009 — Созерцательное сердце Евангелия"
Вопросы – ответы
Ответ: По всей видимости, вы – отличный католик! Огромное чувство вины – и никаких действий …
(смех в зале и апплодисменты)
… к тому же, вы задаете священнику вопрос, на который и сами знаете ответ.
Расскажу одну из притч отцов-пустынников. Двое монахов странствуют вдоль реки. Младший монах задает старшему массу вопросов относительно реки. В конце-концов старший монах теряет терпение и сталкивает молодого в эту реку, говоря: «Теперь ты точно знаешь, какова река».
(смех в зале)
Поэтому я считаю, что пять минут медитации стоят больше, чем десять часов разговоров о ней. Медитация является одной из тех вещей, научиться которым можно только практикуя их. Опыт – лучший учитель. Но когда опыт растёт, нам также становится интересно, каким образом это происходит. Конечно, это никогда не получится понять в полной мере, хотя можно заложить основу этого понимания. Но именно опыт должен быть первым, и только после – осмысление.
2. Как именно следует дышать, как делать вход и выдох во время произнесения «маранафа», или другого слова-молитвы?
Ответ: Нет каких-то особых предписаний касательно техники дыхания. Ну разве что единственное правило – не прекращайте дышать!
(смех в зале)
Большинство людей произносит слово в ритме своего дыхания. Например, можно выговаривать слово на входе, а выдыхать в молчании. Также можно произносить два первых слога на вдохе, а два вторых – на выдохе. Но думаю, лучше всего это делать наиболее удобным для вас способом. И не думайте о дыхании, когда вы произносите слово, отдайте все свое внимание слову. Не стоит редуцировать понимание практики до техники. Не стоит также привязывать слово к дыханию чересчур жестко, так как во время погружения в медитацию ваше дыхание будет замедляться и становиться более глубоким. Тогда слово само найдет соответствующий ритм, внутренний ритм. В начале медитации можно синхронизировать слово с ритмом дыхания, — это обычно довольно удобно. Но стоит помнить прежде всего о том, чтобы все свое внимание отдать произнесению слова.
3. Как долго должна длиться медитация?
Ответ: Я рекомендовал бы минимум двадцать минут. Хотя бы потому, что требуется определенное время, чтобы сознание успокоилось. Выпекая хлеб, мы оставляем его в печи на определенное время. Так что я рекомендую начать с двадцати минут и на протяжении первого года медитации постепенно увеличить время до получаса. А полчаса – это традиционный отрезок времени для созерцательной молитвы в западной традиции. Если бы мы искали библейского авторитета по этому вопросу, в книге Откровения, когда преломляется седьмая печать, на небе воцаряется тишина на протяжении получаса, согласно, видимо, каким-то способам измерения времени. Думаю, что найдется несколько таких человек, для которых пока и двадцати минут будет многовато. Например, в тюрьмах и в других стрессогенерирующих психологических условиях, или для людей, проходящих через очень тяжелые, болезненные периоды жизни, — тут следует быть более гибким в этом вопросе. Но для большинства из нас, как мне кажется, двадцать минут вполне подойдет. Быть может, мы будем удивлены тем, что у нас есть к этому способность. Для детей же предлагается правило «плюс одна минута на один год возраста» — и так аж до возраста двадцати девяти лет…
(смех в зале)
…и тогда мы снова вернемся к одной минуте.
(смех в зале)
Но вообще-то дети – и даже маленькие дети – как ни странно, очень часто имеют склонность даже к длительным периодам медитации. В своем правиле Св.Бенедикт писал, что молитва должна быть краткой, но частой. Думаю, в этом есть много смысла. Ведь медитация также является и работой над вниманием, и не так-то просто удерживать внимание на протяжении слишком долгого периода времени.
4. Что делать, если во время медитации появляются неприятные ощущения? Прерваться и начать снова, или же вернуться к медитации позже? И как держаться дисциплины регулярной практики? Например, вставать каждый день на полчаса раньше, это для меня серьезное испытание. Вечером уже проще.
Ответ: Если во время медитации ты ощутишь внезапное возрастание беспокойства или боли, лучшим выходом будет постараться остаться со словом и позволить этому беспокойству уйти на задний план, раствориться, — конечно, если вы это сможете. Причиной, по которой это будет лучшим выходом, является не то, что мы будем подавлять в себе это беспокойство, но, откровенно говоря, совсем наоборот. Мы освобождаем это беспокойство от подавления и начинаем интегрировать его в нашу жизнь. Если это очень сильное чувство, и особенно если оно очень долго было вами подавляемо, тогда это будет требовать немало времени. Но всякий раз, когда вы сможете пройти со своей медитацией над этим беспокойством, вы будете продвигаться вперед. И это беспокойство постепенно будет утрачивать свою власть над вами. Секрет состоит в том, чтобы в такие моменты произносить свое слово очень мягко и смиренно. Также, как вы помните, вчера я говорил вам о чувстве перфекционизма. Никогда не думайте, что такого рода медитативная сессия является неудачей. Как я говорил вчера, следует начать с принятия собственного опыта, такого, каким он является в данный момент. Чем менее мы являемся перфекционистами, чем мягче мы способны поступать сами с собой, тем быстрее медитация сможет совершить свою работу. Но все же следует стараться делать так хорошо, как ты можешь. Если твои неприятные ощущения и беспокойство будут настолько велики, что ты не сможешь продолжать, ну что ж, тогда ты вернешься к медитации в следующий раз. Очевидно, медитативная дисциплина, попытка вписать ее в нашу жизнь, является для каждого из нас большим испытанием. Со временем это становится хорошей привычкой, но все мы знаем, что хорошие привычки укореняются намного медленней, чем плохие. Главное – это не утратить желания это делать. Следует понять, откуда в нас происходит это чувство желания медитации. Очевидно, это это не желание быть идеальными, но желание быть самими собой. Томас Мертон говорил, что после многих лет пришел к выводу, что святость, «быть святым», — это просто-напросто «быть самим собой». Если же мы сможем исходить из этой позиции, а не из позиции перфекционизма, нам будет намного легче постепенно построить свою дисциплину практики. Нам будет проще заметить те возможности, которые помогут нам укреплять эту дисциплину. Хорошим примером являются эти дни нашего ритрита: посвящение определенных дней в течение года для подобных встреч поможет нашему процессу. А еженедельная медитация с другими людьми в медитативных группах также является хорошим укреплением нашей ежедневной практики. Есть и другие источники, к которым можно обратиться в связи с этим вопросом. Например, это веб-сайты о христианской медитации: весьма много информации есть на польской и на международной странице, — на последней есть также аудиофайлы, тематические подкасты, поэтому тут вы сможете «убить двух зайцев» — выучить английский и улучшить свою медитативную практику…
(смех в зале)
…это нечто вроде того, что буддисты называют «средствами умения». Св. Бенедикт называет их «орудиями доброго труда». Если ты собираешься выполнить какую-либо работу, тебе понадобятся соответственные инструменты. Например, если ты хочешь записать этот разговор, тебе нужна определенная компьютерная программа. Существует множество средств, которыми мы можем пользоваться, и использование этих интсрументов должно быть для нас удобным и приятным. Поэтому не стоит подходить к медитации как к тяжелой религиозной обязанности, которая вызовет у вас чувство вины, если вы не справитесь. Но найдите внутри себя такое место, в котором кроется желание делать это. Это простое, правдивое место. Посещайте это место как можно чаще.
А если речь идет об утренних вставаниях – важнее всего вообще проснуться.
(смех в зале)
Как-то я разговаривал в одним человеком, который жаловался, что всегда засыпает во время медитации. Я ему сказал, что обычно вроде бы первая медитация в день – это та медитация, во время которой человек наиболее свеж и бодр. А он ответил мне, что засыпает даже во время первой медитации…
(смех в зале)
…но после длительной беседы с ним я выяснил, что во время этой первой медитации он вообще еще не выходит из кровати.
(смех в зале)
Ответ: Важнее – следовать…за лидером.
(смех в зале)
Вопрос в том, что значит лидер. Кто является нашим лидером?
Голос в зале: Иисус Христос!
Прекрасный ответ! Итак, лучший гуру для христианина – это Иисус. Иисус обещал нам, что Он и в дальнейшем останется с нами и будет учить нас Духом Святым, до конца времен. Поэтому христиане не ищут внешнего гуру. Наш гуру – это внутренний учитель. Он знает тебя очень хорошо. Он знает тебя лучше, чем ты сам знаешь себя. Он знает, что тебе нужно. Все, что тебе необходимо, Он даст тебе. В зависимости от того, что тебе необходимо в данный момент, Он будет проявляться в разных людях, в разных формах. Определенно, величайшей благодатью в моей жизни было то, что моим учителем был Джон Мейн. Но он никогда не указывал на себя самого. Он всегда показывал совсем в другую сторону. Но именно благодаря Джону Мейну я смог лучше понять Иисуса. Существуют моменты, когда мы можем нуждаться в «видимом» учителе. Быть может, такой учитель сможет быть с нами только краткое время, и очень скоро он растворится снова в Духе Святом, и снова перестанет быть видимым. Конечно, слишком сильная привязанность к видимому учителю является большой опасностью. Но иногда, если это необходимо, посвящение такому учителю может быть настоящей благодатью в нашей жизни. Впрочем, это происходит крайне редко. Редко можно встретить учителя, обладающего такими качествами. Но, как я уже говорил, мы получаем то, что нам необходимо. Наиболее распространенным проявлением Иисуса в нашей жизни является община, духовная близость, которую мы открываем между нами и другими паломниками на этом пути. Но не следует слишком романтизировать общину. В общине могут происходить конфликты. Нашей задачей является преодоление этих конфликтов с любовью. Есть много людей, для которых жизнь в общине слишком сложна. Я говорил с молодыми людьми, которые живут вместе в медитативной общине. Они переживали некоторые серьезные конфликты. Но то, что меня удивило, было их решение — невзирая на это, продолжать жить вместе еще год. Одна из этих моложых женщин очень красиво об этом высказалась. Она сказала: «Легче жить одному, но я очень продвинулась в процессе самопознание благодаря общине». Нужно помнить то, что говорили отцы-пустынники о знании самих себя. Они говорили, что сложнее дойти до знания о самих себе, чем обладать силой совершения чудес. Правда, существуют разны формы общин, не все из них так уж переполнены эмоциями. Но думаю, что, медитируя в общине, делясь жизнью и работой, мы можем многому научиться, учась у нашего учителя Христа. Общинность уменьшает излишний индивидуализм нашей духовной практики и связанный с ним эгоизм. Взамен устанавливается определенное личностное измерение этого опыта. Личность всегда остается кем-то, состоящим в связях, а эго – чем-то отделенным. Именно поэтому любое страдание имеет свой источник в эго. Но этот опыт связей, взаимоотношений с другими является по сути проявлением нашей связи с Богом, воплощенной в Иисусе.
6. Является ли для Вас Бог личностью?
Ответ: Он не является «личностью вообще», но, с другой стороны, для меня Он очень личностен. Думаю, что Бог не является просто одной личностью, одним существом из многих существ, но Бог является самим существованием. Как же мы можем получить опыт этого? Через парадокс того, что Бог живет в нас самих, Он ближе ко мне, чем я сам, что означает, что Он является источником моего существования, но одновременно Бог трансцендентен, Он недоступен моему знанию. Мы нуждаемся в обоих этих измерениях, чтобы познать Бога. Именно поэтому так важно, чтобы мы усваивали нашу мистическую традицию. Как вы видите, я ношу очки, которые состоят из двух линз. Когда я читаю книги, я надеваю другую пару очков – для чтения. И как-то раз я надел эти очки для чтения и испытал шок. Мне внезапно показалось, что я в один момент состарился, что что-то случилось с моими глазами, я не мог сфокусировать зрение на странице. Я вертел книгу так и эдак, включал свет поярче, но так и не смог ничего прочесть. Меня это расстроило. Я подумал: «Наверное, стоит протереть очки». Итак, я протер одно стекло, а когда попытался протереть другое, то оказалось, что этого втрого стекла там нет.
(смех в зале)
Какое же я ощутил облегчение! Хотя, конечно, я еще должен был найти это второе стекло, а с линзами обычно дело обстоит так, что смотришь через них, а не на них…
(смех в зале)
…в конце-концов мне удалось его найти, и я вставил его назад в оправу. Это слегка напоминает те два полушария мозга, о которых я говорил вчера, — или же Марфу и Марию. Эти два стекла можно сравнить с двумя способами постижения Бога. В мистической традиции эти способы называются «катафатическим» и «апофатическим». Катафатический говорит, что Бог – это Троица, трое в одном, Отец и Сын и Дух Святой, Иисус Христос – Сын Божий, и другие утверждения из Символа Веры. Но апофатический взгляд утверждает, что это все – только слова, язык. Мы используем человеческий термины, чтобы описать божественное. Св. Фома Аквинский говорил, что любой язык, который мы используем, чтобы говорить о Боге, используется абсолютно иным образом, чем язык, используемый в обычной беседе. Св.Августин говорил: «Если ты можешь это понять, это не является Богом». В «Облаке неведения» мы читаем: «Никогда не познаем Бога мыслью, но только любовью». Итак, это те самые две линзы. Нам нужны оба стекла, чтобы мы могли сфокусироваться. И потому мы должны найти соответственное место для этого созерцательного, мистического взгляда на Бога. А то, что происходит в христианстве уже на протяжении нескольких сотен лет, напоминает хождение только с одним стеклом в очках. Ничего удивительного, в связи с этим, что в один прекрасный момент мы видим, как епископы благословляют бомбы, оружие массового уничтожения. Или появляется обычай, согласно которому все приходят на мессу, но никто не принимает Причастия, — потому что все мы были якобы недостойны этого. Это очень странное искажение самого понятия Евхаристии. Если мы будем ходить только с одной линзой, неудивительно, что мы будем совершать подобные ошибки. Итак, является ли Бог личностью? – и да, и нет.
7. Почему Вы носите белое облачение? Ведь Вы – бенедиктинец, а у них ведь темные одежды.
(смех в зале)
Ответ: Я – идеальный бенедиктинец! *
(смех в зале)
*(Традиционным облачением монахов-оливетанцев (Бенедиктинская Конгрегация Пресвятой Марии с горы Оливето) является белый хабит)
8. Отец Лоренс сказал, что медитация ведет к ощущению пустоты. Наполнит ли Бог впоследствии эту пустоту? Или же Бог и является этой «пустотой»? Может ли медитация вести к опыту «Бога живого»?
Ответ: Думаю, что это так, — медитация ведет нас к опыту Бога живого. Именно этот опыт Бога может поставить под вопрос многие из наших идей о Боге. Для нас важным является это слово «пустота». Св.Павел использовал его, чтобы описать воплощение. «Бог сделал себя пустым, чтобы стать человеком…»
Голос из зала: По-польски это место переведено по-другому, без использования слова «пустота». Скорее, там речь идет об «обнаженности»?
О.Лоренс: Греческое слово в библейском тексте – «кенозис». Можно сказать, что оно означает оба эти понятия, но оно определенно включает в себя понятие пустоты. Иисус, который есть «Людское Слово Божье», — можно сказать, даже самый лучший человеческий переводчик не сможет перевести это в совершенстве. Но именно воплощение Иисуса является самым лучшим «переводом» с божественного языка на человеческий. И именно это происходит в процессе «кенозиса» — то есть «обнажения» или «опустошения». Этот процесс «опустошения» продолжается далее в жизни Иисуса – мы можем видеть это в Евангелии. Когда Иисус опустошил себя, Он познал себя самого, познал себя как Сына. Можно сказал, что Он получил опыт единственной в своем роде связи с Отцом. В христианстве еще одним словом, описывающим эту пустоту, является одна из Заповедей блаженства – «нищета духом». Это и есть то, чему мы учимся в медитации. «Нищета духом» является абсолютной противоположностью «обладания», это оставление всего, что имеешь. Здесь речь идет не только о предметах, которыми мы обладаем, но и о ментальном «имуществе», состоянии сознания, и также о том, чем мы только жаждем обладать, то есть мы фактически избавляемся от самой жажды обладания. Именно это мы имеем в виду, говоря о «нищете духом» и о пустоте. Когда буддисты употребляют слово «пустота», обычно оно неверно интерпретируется европейцами. Мы думаем, что оно означает «ничто», что буддизм нигилистичен. Было бы странно, если бы существовала целая религия, которая опиралась бы на «ничто». Но «пустота» не означает «ничто». «Пустота» отсылает нас к сущностной природе всего. Вероятно, «пустота» не является самым лучшим словом, чтобы описать это. Все является конечным и лишено независимого существования. Для меня это является наилучшим определением творения, а также и акта творения. Творение смертно и не может существовать независимо от Бога. А буддист скорее скажет: «Если у тебя будет настоящий опыт пустоты, тогда ты узнаешь, что это был истинный опыт, ибо он вызывает радость». «Благословенны» — то есть счастливы – «нищие духом, ибо их есть Царствие Небесное». И снова мы имеем дело с парадоксом, для понимания которого нам необходимы оба стекла наших очков. Эта «пустота», «кенозис», ведет нас к полноте, которая по-гречески называется «плерома», — к полноте Христа. Итак, мы можем сказать, как тысячи лет назад говорили это мудрецы Индии, «пустота есть полнота, а полнота есть пустота».
